В 2016 году журналистка национального телеканала Channel4 Фатима Манджи стала первой в Великобритании телеведущей, которая появилась на экранах в мусульманской религиозной одежде — хиджабе.

Общественный интерес к этому вопросу был запредельным, ведь репортаж Фатима вела с места терракта в Ницце, а организаторами этого ужасного преступления были члены Исламской преступной группировки.

С острой критикой данной ситуации выступил бывший главред таблоида The Sun Келвин Маккензи, написавший в своей колонке, что подобные действия он расценивает как "массовую провокацию" и крайний непрофессионализм со стороны руководства телеканала. В свою очередь, члены британского контрольно-надзорного органа по этике IPSO поддержали Маккензи, заявив, что дискриминационный подтекст в обращении экс-редактора отсутствует.

Тем не менее, дискриминация в адрес девушки - налицо. Но ношение религиозной одежды - то право, которое Фатиме предоставляют как ее национальность, так и этический кодекс журналистики. Тем более, что журналистское профессиональное сообщество — "суд чести", осуществляющий, по мнению Е.П.Прохорова, контроль за соблюдением этических принципов "извне" - полностью поддержало девушку. И Фатима Манджи продолжает бороться за свои законные права, освещая самые острые события в репортажах, не забывая, естественно, подбирать красивые платки к своим костюмам.

Сказать, что Анджела Ивонн Дэвис находилась всю жизнь в чрезвычайно сложном положении по отношению к системе собственной страны – ничего не сказать. Чернокожая женщина из штата Алабама, которая на полном серьезе штурмует университет, стремится выстроить научную карьеру, а потом еще и вступает в коммунистическую партию! И это в эпоху, когда сегрегация процветает, а движение в поддержку прав афроамериканцев еще только формируется! Действия Дэвис — открытая поддержка коммунистов и «Черных пантер», её участие в судебном процессе над тремя чернокожими заключенными («соледадскими братьями»), обвиненными в убийстве охранника тюрьмы, постоянные попытки реформирования тюремной системы Америки - делали её всё более и более неудобной фигурой для властей. И как только появилась возможность, ФБР решило избавиться от Анджелы.

Во время дела «соледадских братьев» младший брат одного из заключенных ворвался в зал суда с оружием, взял в заложники нескольких человек, в том числе судью и обвинителя. Завязалась перестрелка с охраной, среди жертв оказались и судья, и обвинитель, и один из заключенных, и сам организатор побега. И эта история никак, скорее всего, не повлияла бы на репутацию Анджелы Дэвис, если бы именно ей не принадлежало оружие, которое достал напавший. А это уже считалось причастностью к преступлению, и тот факт, что Дэвис не имела понятия о пропаже своего пистолета, никого не волновал. Активистка была арестована, и над ней начался продолжительный, изматывающий судебный процесс.

Свобода слова – понятие крайне субъективное. С одной стороны, любой журналист должен писать или снимать то, что он считает нужным. Но свобода в этом случае никогда не совпадала с тем, что в русском языке можно выразить словом «воля». Свобода слова — это не «что хочу, то и ворочу», разумеется, журналистика ограничивается законодательством страны и тем, что в своем учебнике по теории журналистики Е.П. Прохоров называет «необходимостью» - естественные препятствия, которые журналист не волен уничтожить. Но где же грань между следованием необходимости и несвободой? Е.П. Прохоров пишет: «Несвободной оказывается такая деятельность журналиста, цели и результаты которой, основываясь на нарушении требований необходимости, ведут к деградации личности, к регрессу общества, к победе античеловеческих, антигуманных сил»*. Тем не менее, США всегда считали себя государством, которое ни в какой степени не влияет на журналистскую деятельность, отданную на откуп рыночной системе.

Но в медиа очень целенаправленно складывался резко негативный образ обвиняемой: опасная, неуравновешенная, управляемая только низменной страстью, жестокая (все помнят, что она еще и чернокожая коммунистка?) — вот какой поначалу выглядела Анджела в глазах обывателя-консерватора. На многих телеканалах, особенно калифорнийских, с огромным удовольствием показывали, как двое охранников ведут Дэвис, закованную в наручники, через плотный строй журналистов. Газеты же старались сохранить хотя бы видимый нейтралитет: New York Times в краткой заметке за 1970 год излагает исключительно официальную точку зрения на это очень шаткое уголовное дело и не принимает во внимание, что оно имеет неоспоримую политическую подоплёку.

Но всё это – передачи и статьи, расхваливающие так чётко сработавшие силы ФБР – в бурные семидесятые вдруг обернулось совершенно противоположным результатом. Вместо того чтобы увидеть в Анджеле Дэвис врага общества, люди разглядели в ней едва ли не мученицу. Тогда всё и началось — тысячи и тысячи людей открыто поддержали «чёрного ангела», создали десятки призывавших к освобождению Анджелы организаций за границей США и около двухсот на территории страны. Лозунг «Свободу Анджеле Дэвис!» стал интернациональным, и вокруг чернокожей коммунистки объединились совершенно разные люди из разных национальных, социальных и политических кругов.

Был создан даже ряд временных печатных изданий, на обложке которых красовалась эта культовая фраза. Ну а в итоге необходимый залог за освобождение Анджелы в сто тысяч долларов внес белый американский фермер.

Каждую неделю в студии независимого телеканала «Дождь» встречаются четыре женщины и обсуждают актуальные события. Журналист Светлана Сорокина, телеведущая Яна Рудковская, политик и публицист Ирина Хакамада и блогер Арина Холина приглашают в гости одного мужчину, с которым и ведут дискуссию. Проект носит название «Вечерняя Хиллари».

Уникальный выпуск вышел в эфир 30 сентября. Уникальный, в первую очередь, тем, что был транслирован в прямом эфире. Ксения Собчак была ведущей программы вместо Яны Рудковской. Полемика велась о том, имеет ли женщина право выбирать рожать или не рожать. А именно, о возможном запрете абортов.

В студию был приглашен депутат Государственной Думы Виталий Милонов, ярый противник абортов. Но речь не об этом, ведь каждый человек имеет право на выражение собственной нравственной позиции. Проблема заключается в явно пренебрежительном отношении депутата к своим собеседницам. Неспособный выслушать и понять чужую точку зрения, он прибегает к оскорбительным комментариям, тем самым демонстрируя уничижительное отношение к женщинам и её "предназначению".

«Когда я услышал: "наше право украли", я подумал: обычный куриный спор, куриный либеральный спор», — заявляет Милонов эфире. Обращаясь к Арине Холиной, политик говорит следующее: «Ведите себя нормально, вы не в Фейсбуке. Я уверен, что у вас нет детей, и сомневаюсь, есть ли у вас муж. Как вы можете говорить об аборте, если вы не замужем?» Ни о каком равноправии не может быть и речи, когда человек, занимающий в правительстве высокий пост, позволяет себе публично выражать пренебрежение к женщинам.

Привычка отвечать собеседнику тем же ведущим оказалась чужда. Используя здравую аргументацию, они корректно отстаивали свою точку зрения. Это яркий пример достойного поведения профессионального журналиста, для которого необходимо «наличие таких черт, как чуткость, низкий "болевой порог", умение сочувствовать и встать на место своего собеседника, героя и антигероя, памятуя, что "чистые" злодеи и ангелы встречаются крайне редко, если бывают вообще. Холодное равнодушие, безразличие, высокомерие, пренебрежительное отношение к людям, конечно, несовместимы с журналистской профессией. Очень важны общительность, стремление понять даже противника»*.

Таким образом, на конкретном примере мы видим, насколько важно для публичного человека, в частности для журналиста, знание и соблюдение профессиональной этики.